суббота, 08 октября 2016
Ab igne ignem!
Если вы спросите меня, какая игра была настолько же неоднозначной и срачегенераторной, как "Черная Книга" Лайтэнно, без заминки отвечу - "Эрегион" Мстислава.
Да, в чем-то она была хороша. В чем-то не очень. НО оставляла надежду на улучшение. Есть они или нет, говорить не мне.
В чем хороша? Например, мастер там совершенно не мешал игрокам играть. Нередко случается так, что мастера во что бы то ни стало хотят пропихнуть какие-то свои малопонятные рельсы и сюжеты, заставляя игроков действовать так, а не иначе. Баланс меняют, докидывают фаворитам плюшки, режут плюшки их врагам.
На "Эрегионе" Мстислав ни в чем подобном замечен не был. Он не мешал и ничего не балансил, не "улучшал" на ходу, не заставлял игроков вставать на путь истинный, очень железный и полный шпал. А игроки.. тоже.
Странно, потому как иногда на рельсы игру пытаются ставить игроки. Вот это уже за гранью добра и зла. Но бывает и не так уж редко, кстати.
Главный минус игры в кастинге на одну роль. Но основную.
И дело тут не в том, что государь Гил-Гэлад не может быть кросспольным на игре, где кросспол вообще-то разрешен, но его нет. Сама кросспол не приемлю, но признаю качественность порой и даже полезность.
Но. Государь Гил-Гэлад не может курить как паровоз прямо посреди своего дворца.
Но. Государь Гил-Гэлад не может ругаться матом как извозчик.
Но. Государь Гил-Гэлад не может впадать в пожизнёвые истерики из-за того, что кто-то пошутил, что пора вызывать Майтимо.
Но. Государь Гил-Гэлад не может сливать поединок снаге 1/1, когда у него 8 хитов. Балрог подери, да он вообще не может сливать снаге даже полумёртвый и без одной руки.
Но. Государь Гил-Гэлад не будет обещать вырезать союзников, если те отказываются действовать по его плану.
Но. Государь Гил-Гэлад не может выбирать поле битвы исходя из того, чтобы можно было, если что, свалить на лодке в Нуменор.
Но. Государь Гил-Гэлад не может бросить часть своего войска без поддержки с превосходящими вдвое силами противника со словами "А я предупреждал".
Я уже не говорю о том, что не может делать командир с точки зрения Первого Дома.
- Ехать на важную и боевую роль без отряда. Хотя бы без пары оруженосцев. И обвинять в отсутствии таковых всех - от мастеров до бойцов соседней локации.
- Не поддерживать дисциплину в локации.
*Подъем на игре, где боевка с 8-ми часов, для боевых происходит в 7. И для капитана, и для его бойцов.
*На воротах стоит не кто придется и сам решит постоять, а по строгой очередности.
*Ворота не должен открывать кто придется. А то будет вам.. шоу Бэнни Хилла посреди ночи. А тенденция есть, к слову. Ой как есть.
*В локацию вхож кто угодно и как угодно. Шпион, убийца? Да ладно!
- При своих же людях не соблюдать правила полигонные и правила игры. И даже банально правила приличия.
В остальном получилось очень живенько.
Тёмный блок был активным, очень хитрым и привлекательным в хорошем смысле. Он нравился по игре светлым персонажам. Он подменял светлое и тёмное, заставлял задуматься.
Светлый блок, как всегда, разрозненный. Это его и сгубило. И верховное командование.
Да, в чем-то она была хороша. В чем-то не очень. НО оставляла надежду на улучшение. Есть они или нет, говорить не мне.
В чем хороша? Например, мастер там совершенно не мешал игрокам играть. Нередко случается так, что мастера во что бы то ни стало хотят пропихнуть какие-то свои малопонятные рельсы и сюжеты, заставляя игроков действовать так, а не иначе. Баланс меняют, докидывают фаворитам плюшки, режут плюшки их врагам.
На "Эрегионе" Мстислав ни в чем подобном замечен не был. Он не мешал и ничего не балансил, не "улучшал" на ходу, не заставлял игроков вставать на путь истинный, очень железный и полный шпал. А игроки.. тоже.
Странно, потому как иногда на рельсы игру пытаются ставить игроки. Вот это уже за гранью добра и зла. Но бывает и не так уж редко, кстати.
Главный минус игры в кастинге на одну роль. Но основную.
И дело тут не в том, что государь Гил-Гэлад не может быть кросспольным на игре, где кросспол вообще-то разрешен, но его нет. Сама кросспол не приемлю, но признаю качественность порой и даже полезность.
Но. Государь Гил-Гэлад не может курить как паровоз прямо посреди своего дворца.
Но. Государь Гил-Гэлад не может ругаться матом как извозчик.
Но. Государь Гил-Гэлад не может впадать в пожизнёвые истерики из-за того, что кто-то пошутил, что пора вызывать Майтимо.
Но. Государь Гил-Гэлад не может сливать поединок снаге 1/1, когда у него 8 хитов. Балрог подери, да он вообще не может сливать снаге даже полумёртвый и без одной руки.
Но. Государь Гил-Гэлад не будет обещать вырезать союзников, если те отказываются действовать по его плану.
Но. Государь Гил-Гэлад не может выбирать поле битвы исходя из того, чтобы можно было, если что, свалить на лодке в Нуменор.
Но. Государь Гил-Гэлад не может бросить часть своего войска без поддержки с превосходящими вдвое силами противника со словами "А я предупреждал".
Я уже не говорю о том, что не может делать командир с точки зрения Первого Дома.
- Ехать на важную и боевую роль без отряда. Хотя бы без пары оруженосцев. И обвинять в отсутствии таковых всех - от мастеров до бойцов соседней локации.
- Не поддерживать дисциплину в локации.
*Подъем на игре, где боевка с 8-ми часов, для боевых происходит в 7. И для капитана, и для его бойцов.
*На воротах стоит не кто придется и сам решит постоять, а по строгой очередности.
*Ворота не должен открывать кто придется. А то будет вам.. шоу Бэнни Хилла посреди ночи. А тенденция есть, к слову. Ой как есть.
*В локацию вхож кто угодно и как угодно. Шпион, убийца? Да ладно!
- При своих же людях не соблюдать правила полигонные и правила игры. И даже банально правила приличия.
В остальном получилось очень живенько.
Тёмный блок был активным, очень хитрым и привлекательным в хорошем смысле. Он нравился по игре светлым персонажам. Он подменял светлое и тёмное, заставлял задуматься.
Светлый блок, как всегда, разрозненный. Это его и сгубило. И верховное командование.
четверг, 06 октября 2016
Ab igne ignem!
История не моя. Но произошла на моих глазах.
В Таргелионе жил один эльда, Нармахтар его звали. Была у него красавица жена и дочь, тоже и внешностью прекрасная, и талантами не обделенная. Как и отец, она отлично сражалась и мечом, и из лука хорошо стреляла.
Но однажды жена Нармахтара погибла, уж не помню, как это случилось. И тогда он взъелся на дочь - всю боль на неё выплеснул. Мол, и воин-то она никакой, и лекарь из неё даже не выйдет. Не та дочь, о которой он мечтал, в общем.
А дочь обиду затаила да сбежала при поддержке жены лорда Карнистиро под опеку к её сестре - целительнице, что жила в Аглоне. Со временем девушка сама стала очень сильным лекарем, да и как воин превзошла некоторых мужчин в крепости.
Дагор Барголлах - одна из самых страшных войн. Многие тогда погибли. Но девушка та - нет. Вместе с небольшим отрядом, отколовшимся от основного войска братьев Феанорхини для отвлечения внимания, она достигла земель Таргелиона.
Поначалу отец не узнал её. Но не успев перемолвиться и словом, они разошлись - он на разведку отправился, она - исцелять раненных товарищей.
Когда отряд разведчиков вернулся, она не бросилась вперед и не искала отца и взглядом. Спокойно она продолжала перевязку, когда подошел к ней друг отца и сказал, что Нармахтар не вернется.
Я видела тогда её глаза, и в них не было ни той злости, что копилась многие годы, ни обиды, что причинил ей отец когда-то. Только боль и пустота.
Не скажу я, что она не плакала. Не скажу я ничего о том, что с ней стало. Она просто ушла и долго сидела одна, никто к ней подойти не смел.
В Таргелионе жил один эльда, Нармахтар его звали. Была у него красавица жена и дочь, тоже и внешностью прекрасная, и талантами не обделенная. Как и отец, она отлично сражалась и мечом, и из лука хорошо стреляла.
Но однажды жена Нармахтара погибла, уж не помню, как это случилось. И тогда он взъелся на дочь - всю боль на неё выплеснул. Мол, и воин-то она никакой, и лекарь из неё даже не выйдет. Не та дочь, о которой он мечтал, в общем.
А дочь обиду затаила да сбежала при поддержке жены лорда Карнистиро под опеку к её сестре - целительнице, что жила в Аглоне. Со временем девушка сама стала очень сильным лекарем, да и как воин превзошла некоторых мужчин в крепости.
Дагор Барголлах - одна из самых страшных войн. Многие тогда погибли. Но девушка та - нет. Вместе с небольшим отрядом, отколовшимся от основного войска братьев Феанорхини для отвлечения внимания, она достигла земель Таргелиона.
Поначалу отец не узнал её. Но не успев перемолвиться и словом, они разошлись - он на разведку отправился, она - исцелять раненных товарищей.
Когда отряд разведчиков вернулся, она не бросилась вперед и не искала отца и взглядом. Спокойно она продолжала перевязку, когда подошел к ней друг отца и сказал, что Нармахтар не вернется.
Я видела тогда её глаза, и в них не было ни той злости, что копилась многие годы, ни обиды, что причинил ей отец когда-то. Только боль и пустота.
Не скажу я, что она не плакала. Не скажу я ничего о том, что с ней стало. Она просто ушла и долго сидела одна, никто к ней подойти не смел.
среда, 05 октября 2016
Ab igne ignem!
Уже столько о Первой Эпохе говорилось, и говорить о ней я не устану. Поскольку произошедшее на ней для меня является одним из наиболее острых и сильных переживаний. С которыми сравнимо очень мало что.
Это переживание из той серии, когда ты не можешь ни есть, ни спать - всего этого тебе не хочется, потому что "А зачем?" и всё вокруг не важно, не волнует.
Был у меня брат, Орикон. Ликом и волосами своими, цвета ночи, походил он на отца. Был он серьезен и молчалив, высок и статен. И красив - на него многие девушки заглядывались. Он служил оруженосцем у лорда Телуфинвэ Амбарусса, старинного друга нашего отца, который был комендантом крепости долгое время.
Орикон был хорошим охотником и сильным воином. Часто сражался он по праву руку с лордом Телуфинвэ, и никогда не отступал.
Помню, когда нескольких воинов Первого Дома и самого лорда Макалаурэ захватили в плен орки, он был в числе тех, кто шел рядом со своим лордом, закрывая его от вражеских мечей.
А в другой битве меня ранили - и он на руках меня вынес. Никому не доверил. И лишь когда передал лекарям и убедился, что мне ничего не угрожает, и тогда лишь отправился в числе небольшого отряда добивать орков, крутящихся в окресностях.
Была битва, страшная битва. Форност был осажден и помощи было ждать долго. И мы вступили в неравный бой - 15 эльфов против сорока орков с двумя валарауко и Гортхауэром лично. Орки разбили ряд щитовиком и бросились на лучников и лекарей. И я могла уйти, но не ушла. Мой брат был в первых рядах, как обычно.
И тогда лорды скомандовали отступление - отвлекли на себя орков, Форносту передышка хотя бы. А зазря пропадать не хочется, да и рог лордов Куруфинвэ и Туркафинвэ слышен.
И тут Орикон исчез из поля моего зрения. Паника, рвусь вперед, выхватывая меч.
Я плохая мечница. Всегда была.
Меня ранят и перед тем, как тьма опустилась, я вижу удивленное лицо брата.
Мне снилось, что мы бредем по лесу вдвоем. Тропинка, по сторонам - туман, похожий на рваное одеяло. И сквозь его прорехи видно.. да ничего там не видно. Темнота и есть темнота. Тьма.
И тут на дороге впереди показывается слабо различимая фигура. Но с каждым шагом становятся видны всё новые детали. Десяти шагов хватило, чтоб понять - орк.
Обернувшись, орк смерил нас внимательным взглядом и поудобнее перехватил меч - тонкий, с гравировкой.
Брат закрыл меня собой, оттесняя назад. На двоих у нас был лишь меч и кинжал.
Удар - обоюд. Удар - орк ранен. Удар - брат ранен. Удар.. в последнее мгновение орк изменил направление удара, целясь в меня.
Орикон упал. На белой рубахе его расползалось кровавое пятно. Закричав, я понеслась вперед и пронзила орка кинжалом. Орк тут же растаял. А брат улыбнулся.. и тоже исчез. Я видела лишь, как лицо его постепенно растворяется в тумане.
Я очнулась на залитой солнцем поляне. Кустики сочной и крупной на удивление черники качались на ветру. Сосновые ветви, рассекавшие небо и превращавшие его в удивительный и чудесный в своей естественности витраж, скрипели где-то далеко вверху.
Точно такая была недалеко от нашего дома. Мы часто убегали вдвоем из дома и до темноты гуляли по лесу. Отец только качал головой, а мать всё переживала.
И всё было таким, как раньше. Ещё до того, как отец попал в засаду и погиб. До того, как упала мать, до последнего защищавшая его тело. До того, как снова вылезли из своих тёмных нор эти твари - твари Врага.
И всё же до сих пор я не ненавидела орков. До сих пор все битвы были для меня работой - нудной, но необходимой. Это теперь мое сердце грозится выпрыгнуть из груди каждый раз, как я вижу эти мерзкие хари. Это теперь губы расплываются в улыбке каждый раз, как очередной выродок получает стрелу в сердце. ЭЭто теперь я упиваюсь убийством.
А тогда я просто шла через лес. Сначала меня трясло от осознания - это был не сон и не видение. Затем я просто не могла подняться, упав и тихо подвывая от боли. Потом... я не помню. Я помню чьи-то руки, что подняли меня и дали воды.
Ещё много ночей я не могла уснуть, наблюдая за дорогой. А когда уснула - появился Орикон. Он обнял меня и сказал, что всё хорошо, и что он ждет меня. И мама с папой.
Так вот, почему я не люблю переезды. Тогда, в 13-м году я ревела так, что распугала четверть полигона - они думали, у меня что-то пожизнёвое. Второе - ни есть, ни спать я не могла вполне себе реально. Третье - примерно в то время я затемпературила так, что еще пару дней мне сложно было даже ходить. Четвёртое - я ещё пару месяцев очень неуютно чувствовала себя без оружия, на играх бегала с мечом и всех пугала.
И да - эта история до сих пор крутится у меня в голове.
Это переживание из той серии, когда ты не можешь ни есть, ни спать - всего этого тебе не хочется, потому что "А зачем?" и всё вокруг не важно, не волнует.
Был у меня брат, Орикон. Ликом и волосами своими, цвета ночи, походил он на отца. Был он серьезен и молчалив, высок и статен. И красив - на него многие девушки заглядывались. Он служил оруженосцем у лорда Телуфинвэ Амбарусса, старинного друга нашего отца, который был комендантом крепости долгое время.
Орикон был хорошим охотником и сильным воином. Часто сражался он по праву руку с лордом Телуфинвэ, и никогда не отступал.
Помню, когда нескольких воинов Первого Дома и самого лорда Макалаурэ захватили в плен орки, он был в числе тех, кто шел рядом со своим лордом, закрывая его от вражеских мечей.
А в другой битве меня ранили - и он на руках меня вынес. Никому не доверил. И лишь когда передал лекарям и убедился, что мне ничего не угрожает, и тогда лишь отправился в числе небольшого отряда добивать орков, крутящихся в окресностях.
Была битва, страшная битва. Форност был осажден и помощи было ждать долго. И мы вступили в неравный бой - 15 эльфов против сорока орков с двумя валарауко и Гортхауэром лично. Орки разбили ряд щитовиком и бросились на лучников и лекарей. И я могла уйти, но не ушла. Мой брат был в первых рядах, как обычно.
И тогда лорды скомандовали отступление - отвлекли на себя орков, Форносту передышка хотя бы. А зазря пропадать не хочется, да и рог лордов Куруфинвэ и Туркафинвэ слышен.
И тут Орикон исчез из поля моего зрения. Паника, рвусь вперед, выхватывая меч.
Я плохая мечница. Всегда была.
Меня ранят и перед тем, как тьма опустилась, я вижу удивленное лицо брата.
Мне снилось, что мы бредем по лесу вдвоем. Тропинка, по сторонам - туман, похожий на рваное одеяло. И сквозь его прорехи видно.. да ничего там не видно. Темнота и есть темнота. Тьма.
И тут на дороге впереди показывается слабо различимая фигура. Но с каждым шагом становятся видны всё новые детали. Десяти шагов хватило, чтоб понять - орк.
Обернувшись, орк смерил нас внимательным взглядом и поудобнее перехватил меч - тонкий, с гравировкой.
Брат закрыл меня собой, оттесняя назад. На двоих у нас был лишь меч и кинжал.
Удар - обоюд. Удар - орк ранен. Удар - брат ранен. Удар.. в последнее мгновение орк изменил направление удара, целясь в меня.
Орикон упал. На белой рубахе его расползалось кровавое пятно. Закричав, я понеслась вперед и пронзила орка кинжалом. Орк тут же растаял. А брат улыбнулся.. и тоже исчез. Я видела лишь, как лицо его постепенно растворяется в тумане.
Я очнулась на залитой солнцем поляне. Кустики сочной и крупной на удивление черники качались на ветру. Сосновые ветви, рассекавшие небо и превращавшие его в удивительный и чудесный в своей естественности витраж, скрипели где-то далеко вверху.
Точно такая была недалеко от нашего дома. Мы часто убегали вдвоем из дома и до темноты гуляли по лесу. Отец только качал головой, а мать всё переживала.
И всё было таким, как раньше. Ещё до того, как отец попал в засаду и погиб. До того, как упала мать, до последнего защищавшая его тело. До того, как снова вылезли из своих тёмных нор эти твари - твари Врага.
И всё же до сих пор я не ненавидела орков. До сих пор все битвы были для меня работой - нудной, но необходимой. Это теперь мое сердце грозится выпрыгнуть из груди каждый раз, как я вижу эти мерзкие хари. Это теперь губы расплываются в улыбке каждый раз, как очередной выродок получает стрелу в сердце. ЭЭто теперь я упиваюсь убийством.
А тогда я просто шла через лес. Сначала меня трясло от осознания - это был не сон и не видение. Затем я просто не могла подняться, упав и тихо подвывая от боли. Потом... я не помню. Я помню чьи-то руки, что подняли меня и дали воды.
Ещё много ночей я не могла уснуть, наблюдая за дорогой. А когда уснула - появился Орикон. Он обнял меня и сказал, что всё хорошо, и что он ждет меня. И мама с папой.
Так вот, почему я не люблю переезды. Тогда, в 13-м году я ревела так, что распугала четверть полигона - они думали, у меня что-то пожизнёвое. Второе - ни есть, ни спать я не могла вполне себе реально. Третье - примерно в то время я затемпературила так, что еще пару дней мне сложно было даже ходить. Четвёртое - я ещё пару месяцев очень неуютно чувствовала себя без оружия, на играх бегала с мечом и всех пугала.
И да - эта история до сих пор крутится у меня в голове.
пятница, 23 сентября 2016
Ab igne ignem!
Хранитель Знаний Дома Золотого Цветка и, как сложились абстоятельства - личный и единственный оруженосец лорда Лаурэфиндо из того же Дома.
Происхожу я из нолдор и являюсь тем, кого называют порой "аманэльда", то есть видевшими Аман. Ещё бы, я и родилась там. Отец мой и моя мать происходили из народа нолдор и жили вместе со мною и моим братом в Тирионе.
Однако во времена, которые именуются теперь Непокоем, родители мои слушали более Нолофинвэ, тогда как брат - Куруфинвэ Феанаро.
Некопой, как вы знаете, вылился в конечном итоге в Исход. Родители, как и ожидалось, участия в нём принимать не хотели. Я же последовала за дальним нашим родичем, Лаурэфиндо, преисполненная любопытства перед неизведанным и верностью королю нашему, увы, мёртвому - Финвэ. Чего добиться хотела? Не знаю. Ни мести, ни страха не было.
Единственное, что заставляло меня беспокоиться, это то, что брат исчез - ни тела его в Гаванях после Резни не было, н в Тирионе. Одна надежда - где-то за Тирионом. Хотя и понимала сердцем, что зря надеюсь.
В Эндорэ я поняла, что сердце не обманывало. Он увязался за сынами Куруфинвэ Феанаро. Мальчишка.. Как он обманывался, как он был слеп! Тогда я уверена была, что он выбрал путь не по себе. И я не осталась с ним и последовала за Лаурэфиндо в Ондолиндэ и мирно жила в течение многих лет.
Впрочем, известия о войнах печалили меня и будоражили - мне претило, что часть нолдор сиди за прочными и защищенными стенами в то время, как другие умирают. И не только последыши, нет, до них дела мне особо не было.
Впрочем, до появления одного... человека. Совсем ещё мальчишка, он, тем не менее, вызывал уважение - бесстрашием, неуемной жаждой действия, желанием помочь всем вокруг.
Такие как он, пожалуй, люди мне даже нравились. Хотя это и не отменяет того, что они слишком мало живут.
Человек этот, Туор, считался уже хорошим воином и даже оказывал знаки внимания дочери нашего короля, когда грянула беда. Именно тогда я начала осознавать, что брат мой мог быть прав.
Началось всё с того, что исчез муж сестры Лаурэфина. Мало того, что и мой далекий родич, так ещё и исчез он прямо посреди дня из города, считавшимся тайным настолько, что о нём и Моргот не знал.
Сестра Лаурэфина сходила с ума, сам мой лорд предпринял немало попыток образумить короля и отправиться с отрядом или хотя б в одиночку за родичем. Но король и слушать его не желал. Позволил только прочесать всю территорию города.
Увы, поиски результатов не дали. Как и ожидалось, впрочем.
В отчаянии Лаурэфин испросил у короля разрешение продолжить поиски до границы Ондолиндэ и дал обещание не покидать их пределов.
Меня с собою он не позвал, а я не пошла - решила, что он решил наедине с собой побыть. К тому же, сестра его требовала присмотра - она была совсем плоха к тому времени.
Вскоре пришло известие, что Лаурэфиндо покинул Гондолин. А сестра его скончалась, не пережив разлуки и с мужем, и с братом. Что ж, я осталась одна из всего дома.
Сначала я бессрочно стояла на воротах, надеясь, что лорд Лаурэфин вернется. В то же время в городе проходил праздник - свадьба дочери короля и того человека, Туора. И так невыносимо мне было видеть их радость в то время, как весь мой Дом погиб, что я просила помощи у Дома Ласточки, тоже наших родичей.
И на воротах меня сменили. И не заметили, как я выскользнула за ворота. И не преследовали в надежде вернуть.
А Лаурэфина я не нашла. Он погиб, спасая родича.
И я ушла к Амон Эреб в надежде, что брат мой примет меня и поймет.
Происхожу я из нолдор и являюсь тем, кого называют порой "аманэльда", то есть видевшими Аман. Ещё бы, я и родилась там. Отец мой и моя мать происходили из народа нолдор и жили вместе со мною и моим братом в Тирионе.
Однако во времена, которые именуются теперь Непокоем, родители мои слушали более Нолофинвэ, тогда как брат - Куруфинвэ Феанаро.
Некопой, как вы знаете, вылился в конечном итоге в Исход. Родители, как и ожидалось, участия в нём принимать не хотели. Я же последовала за дальним нашим родичем, Лаурэфиндо, преисполненная любопытства перед неизведанным и верностью королю нашему, увы, мёртвому - Финвэ. Чего добиться хотела? Не знаю. Ни мести, ни страха не было.
Единственное, что заставляло меня беспокоиться, это то, что брат исчез - ни тела его в Гаванях после Резни не было, н в Тирионе. Одна надежда - где-то за Тирионом. Хотя и понимала сердцем, что зря надеюсь.
В Эндорэ я поняла, что сердце не обманывало. Он увязался за сынами Куруфинвэ Феанаро. Мальчишка.. Как он обманывался, как он был слеп! Тогда я уверена была, что он выбрал путь не по себе. И я не осталась с ним и последовала за Лаурэфиндо в Ондолиндэ и мирно жила в течение многих лет.
Впрочем, известия о войнах печалили меня и будоражили - мне претило, что часть нолдор сиди за прочными и защищенными стенами в то время, как другие умирают. И не только последыши, нет, до них дела мне особо не было.
Впрочем, до появления одного... человека. Совсем ещё мальчишка, он, тем не менее, вызывал уважение - бесстрашием, неуемной жаждой действия, желанием помочь всем вокруг.
Такие как он, пожалуй, люди мне даже нравились. Хотя это и не отменяет того, что они слишком мало живут.
Человек этот, Туор, считался уже хорошим воином и даже оказывал знаки внимания дочери нашего короля, когда грянула беда. Именно тогда я начала осознавать, что брат мой мог быть прав.
Началось всё с того, что исчез муж сестры Лаурэфина. Мало того, что и мой далекий родич, так ещё и исчез он прямо посреди дня из города, считавшимся тайным настолько, что о нём и Моргот не знал.
Сестра Лаурэфина сходила с ума, сам мой лорд предпринял немало попыток образумить короля и отправиться с отрядом или хотя б в одиночку за родичем. Но король и слушать его не желал. Позволил только прочесать всю территорию города.
Увы, поиски результатов не дали. Как и ожидалось, впрочем.
В отчаянии Лаурэфин испросил у короля разрешение продолжить поиски до границы Ондолиндэ и дал обещание не покидать их пределов.
Меня с собою он не позвал, а я не пошла - решила, что он решил наедине с собой побыть. К тому же, сестра его требовала присмотра - она была совсем плоха к тому времени.
Вскоре пришло известие, что Лаурэфиндо покинул Гондолин. А сестра его скончалась, не пережив разлуки и с мужем, и с братом. Что ж, я осталась одна из всего дома.
Сначала я бессрочно стояла на воротах, надеясь, что лорд Лаурэфин вернется. В то же время в городе проходил праздник - свадьба дочери короля и того человека, Туора. И так невыносимо мне было видеть их радость в то время, как весь мой Дом погиб, что я просила помощи у Дома Ласточки, тоже наших родичей.
И на воротах меня сменили. И не заметили, как я выскользнула за ворота. И не преследовали в надежде вернуть.
А Лаурэфина я не нашла. Он погиб, спасая родича.
И я ушла к Амон Эреб в надежде, что брат мой примет меня и поймет.
вторник, 16 июня 2015
Ab igne ignem!
Огонь пляшет.
Лица сидящих в круге серьезны и сосредоточенны.
Огонь пляшет.
Блики по высоким стенам длинного дома Аннунда конунга.
Огонь пляшет.
Песня льется. Скальд склонился к струнам, прикрыв глаза. Провел по ним пальцами, словно в задумчивости. Огонь дрогнул. Послышался плеск воды, скрип вёсел. И с яростью и тоской обрушились слова.
Пламя на мгновение задохнулось. И снова ожило.
Словно позади и бесконечная дорога, и ночной холод. И не было ни битв, ни смертей друзей.
А впереди - надежда. Пусть слабая, трепещущая на ветру.
Но укрепят её улыбки сидящих в длинном доме. Укрепит их смех. И вера друг в друга.
А мы - уйдём, словно и не было.
Вернемся к горю и смертям. К страху и холоду.
Лица сидящих в круге серьезны и сосредоточенны.
Огонь пляшет.
Блики по высоким стенам длинного дома Аннунда конунга.
Огонь пляшет.
Песня льется. Скальд склонился к струнам, прикрыв глаза. Провел по ним пальцами, словно в задумчивости. Огонь дрогнул. Послышался плеск воды, скрип вёсел. И с яростью и тоской обрушились слова.
Пламя на мгновение задохнулось. И снова ожило.
Словно позади и бесконечная дорога, и ночной холод. И не было ни битв, ни смертей друзей.
А впереди - надежда. Пусть слабая, трепещущая на ветру.
Но укрепят её улыбки сидящих в длинном доме. Укрепит их смех. И вера друг в друга.
А мы - уйдём, словно и не было.
Вернемся к горю и смертям. К страху и холоду.
Ab igne ignem!
Мне часто снятся странные сны, которым никто не знает объяснения: ни окружающие,ни Лориэн, ни даже я сама. И в них, проживая раз за разом чужую жизнь.
И снова, глядя в бездонные, исполненные неясной печали, глаза Владыки Снов, предо ной, под ноги, ложится дорога..
... Из высоких, почти до пояса трав, медленно выступают черные, будто сложенные из мориона стены. Серебряной вязью на них рисунок. Краска ещё не успела засохнуть и на пальцах остается блестящий осадок..
Негромкий красивый голос взлетел в вышину, поддерживаемый звоном струн. Язычки пламени взметнулись вслед за ним, тщетно надеясь оторваться от земли.
- ...сказку?...
... Бледное, спокойное и чуточку усталое лицо. Тишина, объявшая мир теплым, пушистым одеялом. И звезды в вышине. Должно быть, это другие миры, что живут... как мы, и гаснут, падают, когда приходит их время, их срок.
Неужели вот так когда-нибудь и наш мир сорвется с небосклона и в сиянии своем станет надеждой для кого-то?
- А как звезды держатся на небе? На волшебных веревках?...
...Темные, склонившиеся пред Высоким тени. Отблески факелов мечутся по грубо откованным мечам, кольчугам, яростно сверкают в желтых глазах. Встречаюсь взглядом с одним из Них.
Недоверчивость, настороженность и... даже хищность мешается в этом взгляде.
Напряжение, треск дров в костре.. и негромкий шепот, что звучит громче пения охотничьего рога..
...Знакомое лицо. Сияющее благородством, силой и... лучащиеся радостью глаза. Я знаю его - Великого Охотника. Знаю и не знаю.
И говорю с ним, боясь и сомневаясь. Но верю, и следую за ним.
Он говорит, я отвечаю. Но не то, что хочу сказать. Мелькор - зло? Быть может" Почему же я не могу согласиться с ним? Почему часть души противится этому так яростно? Друг наш, учитель...
И вот - знакомые стены, леса и поля. Знакомые лица. Всё так, как всегда.. и не так.
Манвэ, всё такой же величественный. Элберет, Великая Зажигательницы Звезд - подле него. Сиятельная и прекрасная. Намо, Ирмо - чем то схожи они, братья Феантури. Окуаны тайной, светом и тенью, ступают они по Благословенной земле... Почему же для меня она такая чужая? И блеск её и красота кажутся лишь ненужной, наигранной пышностью...
... Тяжкое ожидание давит на грудь даже во сне. Все готовятся к войне.
Война? зачем? Почему? Ведь ни Он, ни Они войны не хотят, я знаю, я точно это знаю. Какой частью души - лишь Валар ведомо.
Последние мгновения и горизонт пышет алым. Три высоких фитгуры возглавляют небольшой отряд. Сияют в лучах рассветного солнца мечи. Сияют ничуть не меньше, чем глаза пришедших сюда.
То ли боль и тоска, то ли злость и ярость... Не разберешь. Звон мечей приближается. Яркие всполохи огня охватили дома.
Брат и сестра - сероглазые, молчаливые - до конца рядом.. Гэлнор и Гэллот..
Словно в тумане..
Тонкая и изящная.. Иэрнэ.. - тяжел для твоих рук этот меч..
Окутанная серебристым сиянием, такая взрослая в своей решительности.. Элхэ..
Имена всплывают в памяти словно круги на воде от брошенного камня. И скоро исчезают вновь, сменяясь новым видением.
Далекий вскрик - и хочется спрятаться, убежать, не видеть, не вспоминать.. и звон цепей, тихий плач...
... Всё те же гордые, мудрые, чуточку усталые лица. В этих глазах нет жестокости, злобы - лишь обреченность.
Что же ты, Король? Почему не опустишь взгляда, почему не отпустишь - их? Ведь ты же можешь..
Негромка и почти без эмоций речь твоя.
И гневливы, полны злости слова Тулкаса Доблестного.
И печален Оромэ, Великий Охотник.
И молчит Ирмо, Владыка Снов.
И молчит Намо, Владыка Мертвых.
И лишь Варда осмелилась поставить точку. Холодный блеск прекрасных глаз стал приговором всем..
...Вода медленно журчит, омывая руки, смывая кровь с ладоней. Теплая ладонь ложится на плечо.
Вода течет, убаюкивает, словно напевая колыбельную..
"И прекрасные лики их были искажены жалостью, отчаянием и страхом.."
Как алый сок рябины между травами
Струится лентой в землю кровь,
И ясные глаза твои горят пожарами,
Я вижу их, и умираю вновь.
Безмолвный, омываешь в чаше руки
От крови тех, кого хотел сберечь.
Недвижим, и не прерываешь муки -
Задвинут в ножны болью сытый меч.
Пугающе недобр оскал твоей улыбки
На помертвевшем, каменном лице:
И грани тонкой, нереально-зыбкой
Обратно не переступить тебе..
Уснуть, сбежать, закрыться от кошмара,
Что мучает тебя, терзает душу вновь..!
Но не дано забыть, как между травами
Струилась пред тобою алой лентой кровь.
И снова, глядя в бездонные, исполненные неясной печали, глаза Владыки Снов, предо ной, под ноги, ложится дорога..
... Из высоких, почти до пояса трав, медленно выступают черные, будто сложенные из мориона стены. Серебряной вязью на них рисунок. Краска ещё не успела засохнуть и на пальцах остается блестящий осадок..
Негромкий красивый голос взлетел в вышину, поддерживаемый звоном струн. Язычки пламени взметнулись вслед за ним, тщетно надеясь оторваться от земли.
- ...сказку?...
... Бледное, спокойное и чуточку усталое лицо. Тишина, объявшая мир теплым, пушистым одеялом. И звезды в вышине. Должно быть, это другие миры, что живут... как мы, и гаснут, падают, когда приходит их время, их срок.
Неужели вот так когда-нибудь и наш мир сорвется с небосклона и в сиянии своем станет надеждой для кого-то?
- А как звезды держатся на небе? На волшебных веревках?...
...Темные, склонившиеся пред Высоким тени. Отблески факелов мечутся по грубо откованным мечам, кольчугам, яростно сверкают в желтых глазах. Встречаюсь взглядом с одним из Них.
Недоверчивость, настороженность и... даже хищность мешается в этом взгляде.
Напряжение, треск дров в костре.. и негромкий шепот, что звучит громче пения охотничьего рога..
...Знакомое лицо. Сияющее благородством, силой и... лучащиеся радостью глаза. Я знаю его - Великого Охотника. Знаю и не знаю.
И говорю с ним, боясь и сомневаясь. Но верю, и следую за ним.
Он говорит, я отвечаю. Но не то, что хочу сказать. Мелькор - зло? Быть может" Почему же я не могу согласиться с ним? Почему часть души противится этому так яростно? Друг наш, учитель...
И вот - знакомые стены, леса и поля. Знакомые лица. Всё так, как всегда.. и не так.
Манвэ, всё такой же величественный. Элберет, Великая Зажигательницы Звезд - подле него. Сиятельная и прекрасная. Намо, Ирмо - чем то схожи они, братья Феантури. Окуаны тайной, светом и тенью, ступают они по Благословенной земле... Почему же для меня она такая чужая? И блеск её и красота кажутся лишь ненужной, наигранной пышностью...
... Тяжкое ожидание давит на грудь даже во сне. Все готовятся к войне.
Война? зачем? Почему? Ведь ни Он, ни Они войны не хотят, я знаю, я точно это знаю. Какой частью души - лишь Валар ведомо.
Последние мгновения и горизонт пышет алым. Три высоких фитгуры возглавляют небольшой отряд. Сияют в лучах рассветного солнца мечи. Сияют ничуть не меньше, чем глаза пришедших сюда.
То ли боль и тоска, то ли злость и ярость... Не разберешь. Звон мечей приближается. Яркие всполохи огня охватили дома.
Брат и сестра - сероглазые, молчаливые - до конца рядом.. Гэлнор и Гэллот..
Словно в тумане..
Тонкая и изящная.. Иэрнэ.. - тяжел для твоих рук этот меч..
Окутанная серебристым сиянием, такая взрослая в своей решительности.. Элхэ..
Имена всплывают в памяти словно круги на воде от брошенного камня. И скоро исчезают вновь, сменяясь новым видением.
Далекий вскрик - и хочется спрятаться, убежать, не видеть, не вспоминать.. и звон цепей, тихий плач...
... Всё те же гордые, мудрые, чуточку усталые лица. В этих глазах нет жестокости, злобы - лишь обреченность.
Что же ты, Король? Почему не опустишь взгляда, почему не отпустишь - их? Ведь ты же можешь..
Негромка и почти без эмоций речь твоя.
И гневливы, полны злости слова Тулкаса Доблестного.
И печален Оромэ, Великий Охотник.
И молчит Ирмо, Владыка Снов.
И молчит Намо, Владыка Мертвых.
И лишь Варда осмелилась поставить точку. Холодный блеск прекрасных глаз стал приговором всем..
...Вода медленно журчит, омывая руки, смывая кровь с ладоней. Теплая ладонь ложится на плечо.
Вода течет, убаюкивает, словно напевая колыбельную..
"И прекрасные лики их были искажены жалостью, отчаянием и страхом.."
Как алый сок рябины между травами
Струится лентой в землю кровь,
И ясные глаза твои горят пожарами,
Я вижу их, и умираю вновь.
Безмолвный, омываешь в чаше руки
От крови тех, кого хотел сберечь.
Недвижим, и не прерываешь муки -
Задвинут в ножны болью сытый меч.
Пугающе недобр оскал твоей улыбки
На помертвевшем, каменном лице:
И грани тонкой, нереально-зыбкой
Обратно не переступить тебе..
Уснуть, сбежать, закрыться от кошмара,
Что мучает тебя, терзает душу вновь..!
Но не дано забыть, как между травами
Струилась пред тобою алой лентой кровь.
четверг, 13 ноября 2014
Ab igne ignem!
Всё имеет своё начало и конец
Говорят, от судьбы не убежишь. А вот от памяти - можно. Человеческая память - довольно странная штука. Часто мы помним то, что значения не имеет. А вот то, что важно, забываем. И причина не всегда в том, что это "важное" перестает таким быть. Но человек меняется - и то, что когда-то казалось истиной в последней инстанции.. обращается в пепел.
Точно то же и по отношению к людям.
В погоне за ними не замечаешь, как жажда соответствия уводит всё дальше и дальше. И с удивлением понимаешь, что тот, кого ты так любил, так восхищался, так ценил... нет, не позади. В стороне. У него теперь другая жизнь, в которой нет места тебе. И у тебя - жизнь другая, и его она не предполагает.
Так удивительно это всё. И так больно, когда раз за разом судьба подкидывает тебе "памятки" - о вещах, людях, о которых ты давно пытался забыть.
А от судьбы - не убежишь.
Говорят, от судьбы не убежишь. А вот от памяти - можно. Человеческая память - довольно странная штука. Часто мы помним то, что значения не имеет. А вот то, что важно, забываем. И причина не всегда в том, что это "важное" перестает таким быть. Но человек меняется - и то, что когда-то казалось истиной в последней инстанции.. обращается в пепел.
Точно то же и по отношению к людям.
В погоне за ними не замечаешь, как жажда соответствия уводит всё дальше и дальше. И с удивлением понимаешь, что тот, кого ты так любил, так восхищался, так ценил... нет, не позади. В стороне. У него теперь другая жизнь, в которой нет места тебе. И у тебя - жизнь другая, и его она не предполагает.
Так удивительно это всё. И так больно, когда раз за разом судьба подкидывает тебе "памятки" - о вещах, людях, о которых ты давно пытался забыть.
А от судьбы - не убежишь.